Лукин

Профессии «полярник» не существует – вы не найдёте ее ни в одном перечне профессий, которые утверждены и в нашей стране, и в других странах. Полярник – это не профессия. Это образ жизни, это состояние души, которое объединяет людей совершенно разных профессий. Это и моряки, и лётчики, и военнослужащие, и гидрометеорологи, и геодезисты, геологи, строители, медики, то есть люди совершенно разных профессий, которые работают в сложных высокоширотных районах нашей планеты, выполняя свои профессиональные обязанности. И вот все эти люди объединены единым отношением к этим регионам. Люди приходят, становятся полярниками, совершенно по разным обстоятельствам – кто-то сознательно избирает этот образ жизни ещё в юношеские годы, напитавшись духом романтики в книгах Джека Лондона, тех же «Двух капитанах» Каверина и других известных полярных путешественников, которые стремятся посвятить свою будущую жизнь… вот… жизни и работе в суровых условиях. Кто-то, в силу определенных обстоятельств, получает направление на работу в эти регионы и уже навсегда связывает эту жизнь, свою жизнь, с ними. Кто-то стремится поехать заработать – полагая, что там действительно можно заработать большие деньги, для того чтобы потом вернуться к себе домой и уже по-другому построить свою дальнейшую жизнь. Кто-то бежит от семейных бытовых проблем, даже не из желания, для того чтобы разойтись со своей половиной, а просто изменить вот эту судьбу, но, чтобы эти бытовые проблемы решались там, на Большой земле, а он будет просто обеспечивать их финансовую сторону, находясь здесь. То есть многообразие этих причин – почему люди приезжают в Арктику, в Антарктику, и связывают свою дальнейшую судьбу с этими регионами. Далеко не у всех этот опыт оказывается положительным, но, правда, из тех, кто ездит Арктику и в Антарктику в первый раз, всего у 30, может быть, чуть больше, 35 процентов, этот опыт получается один раз за два, то есть они едут туда в первый и последний раз. А остальные стремятся всё-таки вернуться туда, в эти края, потому что они притягивают своей вот такой абсолютной непохожестью на те условия жизни, к которым мы привыкли здесь. Там совершенно другие отношения между людьми. Я не скрою, что там тоже бывают и хорошие и плохие люди, бывают даже непорядочные люди, то есть этот мир не очищает людей от каких-то недобрых, злых намерений. Нет, конечно, и там все это существует. Но, в целом, там существуют открытые и добрые отношения между людьми, практически отсутствует зависть к кому-то, потому что все находятся практически в одних и тех же условиях, все увлечены своей работой, потому что без работы, действительно, жизнь в этих условиях будет становиться каторгой. Поэтому людей, которые избирают эту жизнь и, в силу каких-то обстоятельств, которые не смогли снова туда вернуться, им ещё очень долго-долго будут сниться, так называемые, белые сны, в которых люди будут стремиться вернуться в эти суровые, но в то же время чарующие края.
Люди, которые… вы как будущие моряки, которые пришли в Морской колледж, безусловно можете связать свою жизнь с этой работой, стать полярниками, тем более, что в Арктике постоянно работают суда Мурманского, Северного пароходства. Летом, как правило, большинство судов Дальневосточного пароходства, атомные ледоколы Атомфлота работают, дизельные ледоколы Росморпорта, гидрографические суда Гидрографического предприятия Минтранса СССР, то есть много судов разного назначения работают непосредственно в Арктике, а в Антарктику ходят суда наши – нашего Арктического и антарктического научно-исследовательского института, которые называются «Академик Фёдоров» и «Академик Трёшников». То есть работа на этих судах позволяет очень широко раздвинуть географию познания, понять, каков велик действительно, на самом деле, Мировой океан и насколько он загадочен и интересен.
Я в своей жизни, очень давно, ещё в 1965м году, когда окончил ленинградскую среднюю школу, поступил в Ленинградский государственный университет на географический факультет и окончил его в 70-ом году по специальности «океанология». И, тогда ещё у нас было распределение, то есть каждый выпускник в обязательном порядке направлялся на какую-то работу, я вот получил распределение в Отдел океанологии Арктического и антарктического научно-исследовательского института, где работаю уже пятьдесят один год, в этом институте. Первые 20 лет моей полярной карьеры были посвящены исключительно Артике. Я принял участие в 21 арктической экспедиции: это было 15 воздушных высокоширотных экспедиций «Север», было четыре морских экспедиции, непосредственно в Арктике, и две дрейфующие станции «Северный полюс» - «Северный полюс-22» и «Северный полюс-29». Ну, а потом, волею судеб, я оказался в Антарктике. Дело в том, что в 90-м году мы начали разрабатывать, вместе с нашими американскими коллегами, общий проект создания первой дрейфующей станции непосредственно на дрейфующем льду в антарктических водах. В Антарктике дрейфующих станции тогда ещё не было. Ну, и после нашего эксперимента, тоже ещё ни одной дрейфующей станций не было организовано. И, непосредственно в 91-м году, я отправился в Арктику (?) на западногерманском судне «Поларштерн», который работал как раз в южной части моря Уэдделла, где мы собирались организовывать эту дрейфующую станцию.
Непосредственно в Арктике мне довелось принять участие в 21-й арктической экспедиции - это было 15 воздушных высокоширотных экспедиций «Север», 4 морских экспедиций в арктических морях и 2 дрейфующие станции «Северный полюс-22» и «Северный полюс-29». Начиная с 1980 года я уже стал начальником этих экспедиций, а до этого прошёл все необходимые ступеньки карьерной лестницы, начиная от младшего научного сотрудника, старшего инженера, руководителя отряда в этих экспедициях.
Я упомянул о воздушных высокоширотных экспедициях «Север». Так вот, безусловно, как океанолог я стремился изучать океаны и моря и, безусловно, в первую очередь это связано с судовыми исследованиями, именно с работами на научно-исследовательских судах, которые бороздят просторы Мирового океана. Но для меня стало совершенно новым открытием – оказывается, океанологи успешно работают и на борту воздушных судов, которые летают в арктическом небе, совершают посадки на дрейфующие льды, и океанологи выполняют наблюдение непосредственно в точках этих посадок. Эти посадки называются первичные посадки, то есть мы садимся на лёд, на котором никто ещё до тебя никогда не был. Это очень интересное, очень рискованное занятие, которое действительно безумно привлекло тогда мой молодой характер, который… я по своей сути тоже искатель приключений. И мне довелось налетать в арктическом небе более четырёх с половиной тысяч лётных часов на самолётах и вертолётах различных типов, совершали более тысячи посадок на дрейфующие льды, именно на неподготовленные аэродромы – на этих льдинах никого до нас ещё не было и всё, включая толщину, определение толщины льда, нужно было определять на глаз, исходя из личного опыта, знаний вот этих косвенных различных признаков, которые позволяют тебе оценить эту толщину льда. Поэтому, это безусловно очень интереснейшая и романтическая часть моей жизни вот, которая была посвящена началу моей полярной карьеры.
В 1990-м году мы, вместе с нашими американскими коллегами, стали разрабатывать общий проект организации первой научной дрейфующей станции, совместной советско-американской станции в море Уэдделла – антарктическом море. До нас никто ещё не создавал дрейфующие станции на манер дрейфующих станций в Арктике, которых был большой опыт и у нашей страны, и у Соединенных Штатов Америки. До нас никто таких станций в Антарктике ещё не создавал – это был первый опыт. И, в начале 90-го года, я на германском судне «Поларштерн» (исследовательское судно, которое работало в южной части моря Уэдделла), впервые оказался в Антарктиде, для того, чтобы провести рекогносцировочные исследования морского льда. Мы собирались как раз в юго-западной части моря Уэдделла организовывать эту станцию, вместе с нашими американскими коллегами. Эти исследования показали, что необходимую льдину можно найти, но с определёнными трудностями, безусловно, но можно найти в Антарктике. И, уже в 92-м году, мы совершили этот эксперимент, а после того когда я вернулся в начале апреля 1991-го года в родной Ленинград и пришёл в наш Арктический и антарктический научно-исследовательский институт, вдохновленный вот этими результатами рекогносцировочных исследований, я вдруг неожиданно получил предложение от руководства института и Госкомгидромета, а мы, наш институт, входит в состав этого ведомства нашей страны, получил предложение возглавить всю Советскую антарктическую экспедицию. Ну, для меня это было неожиданно, потому что я только первый раз побывал в Антарктике, но, потом, узнав обстоятельства, почему это произошло, и почему выбор пал на мою кандидатуру, мне пришлось согласиться, но поставить одно условие, что вот эта экспедиция на дрейфующей станции в Антарктике – будет моей экспедицией. И я вот… мне посчастливилось, я в начале 92-го года, возглавил эту российско-американскую станцию, которая получила название «Уэдделл-1», но, к сожалению, уже других порядковых номеров не последовало за этим, в силу целого ряда обстоятельств, но вот с этого началась моя антарктическая карьера. И, с 91-го по 2017-й год, более 26 лет, я возглавлял вначале Советскую, а с 9 августа 92-го года она стала называться Российской антарктической экспедицией. Ну, мне посчастливилось за эти годы ещё двадцать два раза слетать в Антарктиду, провести там очень интересные работы, в том числе и на внутриконтинентальной станции Восток, особенно по исследованию подледникового озера Восток. Это были очень интереснейшие полёты, работы, очень много контактов возникло с моими зарубежными коллегами из других стран. И, отстаивая интересы России, мне пришлось, ну, даже не пришлось, я бы сказал посчастливилось принять участие в работе 27 Консультативных совещаний по Договору об Антарктике – это высший орган Договора об Антарктике, который был организован и создан 1 декабря 1959 года, 12-ю правительственными делегациями стран, которые проводили свои исследования в Антарктике по программе Международного геофизического года, в 1957–58 годах. И вот в 59 году был создан вот этот международный орган, который создал международную правовую систему управления Антарктикой, который определил Антарктику зоной мира, демилитаризации, где запрещена любая военная деятельность, областью международного сотрудничества, научных исследований и охраны окружающей среды, то есть это уникальнейший регион на нашей планете, а сам Договор об Антарктике был первым послевоенным международным правовым актом, вот который запретил применение вооружений в огромнейшем регионе и, одновременно, запретил производство любых ядерных взрывов и захоронения радиоактивных материалов в этом регионе. Это вот стал удивительной такой регион. Область Антарктики – она огромна, она чуть-чуть уступает территории Российской Федерации, так что можно понять какой это огромнейший… а с территорией окружающих его акваторий антарктических морей, естественные части даже Южного океана, потому что она намного превосходит даже территорию Российской Федерации (потому что северной границей Договора об Антарктике признана параллель 60 градусов южной широты). То есть представьте себе, какой это огромный регион, который не принадлежит никакому государству, несмотря на то, что 7 государств заявили свои территориальные претензии в первой половине двадцатого века на этот регион – это Великобритания, Австралия, Новая Зеландия, Франция, Норвегия, Аргентина и Чили. А Советский Союз и Соединенные Штаты Америки, хотя они и не заявляли своих территориальных претензий, но в своих официальных нотах они заявили, что они сохраняют за собой право на владение всем континентом Антарктиды на правах его первооткрывателей, если американцы ссылаются на открытие своего зверобоя Нафанаила Палмера в 1820 году, то мы на открытие наших моряков - экспедиции под командованием Беллинсгаузена и Лазарева – то же самое, которые были совершены, но чуть раньше, в январе 1820 года. Поэтому наши права – они сохраняются, хотя мы и не заявляли своих территориальных претензий в Антарктике. А сам Договор об Антарктике 59-го года он заморозил все заявленные ранее территориальные права, то есть никакая сторона не может расширить свой государственный суверенитет выше того уровня, который был определён до 1 декабря 1959 года. Ну, а там, в общем-то, никакого суверенитета по большому счету и не было, вот поэтому Договор об Антарктике - он вот стал возможен именно для организации очень крупного международного сотрудничества. И, в настоящее время, 54 государства уже присоединились к Договору, 29 из которых носят статус Консультативных сторон Договора – это те стороны, которые имеют право принимать решения в системе Договора или накладывать вето на них, потому что все решения принимаются консенсусом, a консенсус означает отсутствие аргументированных возражений, то есть даже любая сторона, находясь в одиночестве, может заблокировать любое решение – это очень выгодно отличает этот договор от многих других актов международного права, которые существуют. Но для того, чтобы получить статус Консультативной стороны, необходимо иметь постоянно действующую национальную антарктическую экспедицию, либо станцию непосредственно в Антарктике. В настоящее время в Антарктике наша страна – Российская Федерация – обладает пятью круглогодично действующими станциями: это Мирный, Восток, Прогресс, Новолазаревская и Беллинсгаузен, и пятью сезонными полевыми базами, которые работают непосредственно только в летний период. В планах нашей экспедиции на следующий 2022-й год перевести сезонную полевую базу Русская, которая находится в тихоокеанском секторе Антарктики, перевести в разряд круглогодично действующих наших антарктических станций, то есть у нас их будет уже 6, когда состоится вот этот непосредственно переход. Поэтому наша страна обладает очень выгодным географическим расположением этих станций, потому что они расположены по всему периметру антарктического континента – это даёт условия нашим учёным проводить исследования в любых ландшафтных зонах Антарктики, а с другой стороны обеспечивает… даёт возможность обеспечивать контроль за деятельностью других национальных антарктических экспедиций, которые работают в этом регионе, то есть оказывать своё политическое влияние непосредственно на развитие системы Договора об Антарктике.

Поэтому это очень интереснейшее направление деятельности, которое существует в настоящее время, ну, не только в настоящее время, потому что наша страна пришла в Антарктику в феврале 1956-го года, когда была создана первая советская антарктическая станция – это была станция Мирный, а сама экспедиция была организована 13 июня 1955-го года. И, начиная с 1959 года, руководство и контроль за этой экспедицией переданы в управление нашему Арктическому и антарктическому научно-исследовательскому институту, который является государственным оператором Российской Федерации непосредственно в Антарктике – это единственный оператор, который осуществляет эту деятельность в этом регионе. Ну, направление деятельности нашей антарктической программы очень широко, но в первую очередь это вопросы изучения изменчивости климата. Вы, наверное, слышали, что теперь это одна из самых таких интереснейших проблем, которые находятся на слуху не только у учёных, но и у политиков, бизнесменов, средств массовой информации, потому что нам предрекают серьёзные глобальные катастрофы, связанные с изменениями климата…
Ну, почему же здесь важна Антарктика? – а потому, что, как известно, климатические изменения они определяются двумя факторами – это космофизические факторы и, в первую очередь, влиянием солнечной энергии на нашу планету, а с другой стороны – антропогенным фактором, то есть это действием непосредственно человека, который проживает и осуществляет свою деятельность в Антарктике. А чем же так важна Антарктика-то в этой ситуации? – а потому что в Антарктике нет ни промышленности, ни сельского хозяйства, ни транспортных коммуникаций, ни крупных урбанизированных поселений, то есть там влияние человека чрезвычайно ограничено. И мы в Антарктике можем изучать только влияние именно космофизических факторов на изменение климата, в отличие от всех любых других регионов нашей планеты, где вот получить вот это различие очень трудно.
В Арктике такая же ситуация? А в Арктике нет. В Арктике существует и промышленность, и существует… сельское хозяйство существует, и крупные урбанизированные поселения, ну, вспомните крупные города: Мурманск, Норильск, Тромсё, Анкоридж – это все-таки крупные поселения. Существуют морские оживлённые перевозки, воздушные перевозки, аэропорты, морские порты, железные дороги, в конце концов, которые существуют в Арктике, автомобильные трассы, которые существуют в Арктике – поэтому там вот выделить составляющие чрезвычайно трудно из всего этого фактора. И, в последнее время, да, мы наблюдали очень большую тенденцию к сокращению площади морского льда в Арктике, что давало возможность многим специалистам считать, что это уже необратимый тренд климатических изменений, который существует и необходимо принять важнейшие политические меры для того, чтобы остановить антропогенное влияние, связанное с выбросом, в первую очередь, углекислого газа в атмосферу. Хотя, как показывают палеогеологические, палеоклиматические исследования, в истории нашей планеты было много периодов похолодания: глобальных похолоданий – глобальных потеплений. Более того, выбросы СО2 в Антарктиду от вулканизма, то есть извержение вулканов, намного превышали современные промышленные выбросы непосредственно в атмосферу. И связывать вот эти все процессы непосредственно с влиянием человека, ну на мой взгляд – у меня много оппонентов в этом плане, я не могу себя… считать единственно правильной именно мою тенденцию, которую я поддерживаю о том, что климатические изменения носят вариационный характер, то есть они постоянно меняются и постоянно… то есть похолодания сменяются потеплениями и потепления сменяются похолоданиями, и это мы даже можем понять на… заглянув в некую историю, непосредственно в нашей Арктике. Вспомните: в 1932 году ледокольный пароход «Сибиряков» впервые в истории освоения Северного морского пути за одну летнюю навигацию прошел из Архангельска… прошёл непосредственно через Берингов пролив. Да, со сложностями, с проблемами, но прошёл. Это дало возможность уже в 33-м году – на следующую летнюю навигацию – направить в подобное плавание не ледокольный пароход, а обыкновенный грузопассажирский пароход «Челюскин». И ведь этот пароход практически прошёл всю трассу Северного морского пути – им осталось всего пятнадцать миль до Берингова пролива. И им предлагал ледорез «Литке» помощь, для того чтобы провести, но они гордо отказались – что они должны были самостоятельно, без ледокольной поддержки провести… ну, в результате, это привело, с одной стороны, к серьёзнейшей катастрофе – пароход утонул, «Челюскин», люди остались. Погиб, правда, всего один человек, к счастью, все остальные высадились на дрейфующий лёд, организовали дрейфующий лагерь, потом была организована выдающаяся экспедиция по спасению этого, вывоза этих людей, непосредственно на чукотское побережье, с помощью авиации. Тогда появились первые Герои Советского Союза – полярные лётчики, которые осуществили эту выдающуюся спасательную операцию. Но сам факт о том, что вот такой даже пароход практически прошёл без ледокольной поддержки всю трассу Северного морского пути говорит о чём: не о том, что наша страна, Советский Союз, построил такие удивительные суда, нет. Вообще-то «Сибиряков» был построен ещё до революции, а «Челюскин» был построен в Голландии, это голландской постройки пароход, а не советской постройки, и моряки были ещё старой закваски, ну, которые ходили по трассе Северного морского пути и не могли пройти его за одну навигацию, это говорит о том, что были просто лёгкие ледовые условия плавания, то есть наступил период потепления в Арктике, который, естественно, потом в 50-е годы сменился похолоданием. И апофеозом этого стала ситуация, возникшая в начале 80-х годов, когда у чукотского побережья застряла масса судов. И даже атомные ледоколы «Арктика» и «Сибирь» не могли помочь этим судам выйти из ледового плена, то есть вот даже такой мощи не хватало. И, в результате, один пароход утонул – «Нина Сагайдак» вот, а другое судно – «Коля Мяготин» получил очень серьезное ледовое повреждение и экипаж его был эвакуирован. Поэтому вот это были просто тяжелые ледовые условия – наступил период похолодания, который потом сменился, естественно, периодом потепления. Но, как показали результаты спутникового наблюдения наших американских коллег, которые опубликованы совсем недавно – они сравнили результаты к концу лета, между концом лета 2020 и 2021 года, и оказалось, что площадь ареала морских дрейфующих льдов в Арктике в настоящее время увеличилась в 21-м году, по сравнению с 20-м годом более чем на миллион квадратных километров. Я не знаю наступил ли снова… можно ли это считать сигналом к изменению климатических… другого знака другого порядка, когда наступают именно проблемы глобального похолодания – это покажут последующие наблюдения, в последующие годы, и вполне возможно, что некоторым из вас придется принять участие в этих исследованиях.
Кроме этого, кроме климатических исследований, которые вот… современного направления – мы проводим исследования по палеоклиматическим изменениям, которые происходили в Антарктике за многие-многие тысячи лет до нашего времени. Ну, в частности, для этого исследуются ледяные керны, в частности, из глубокой скважины на станции Восток (внутриконтинентальная станция), где получены уже изменения за последние четыреста двадцать тысяч лет, тысяч лет. Вы представляете, это какой огромный период, если возраст христианской религии – всего две тысячи лет, а тут 420 тысяч лет. И вот где выделено 4 полных климатических цикла, с продолжительностью сто тысяч лет каждый, вот когда похолодание сменялось на потепление.
Кроме этого, очень серьёзные исследования проходят по изучению космической погоды, то есть это влияние солнечной энергетики на земную магнито- и ионосферу, а также на земную атмосферу, которая оказывает очень существенное влияние на работу различных средств радионавигации, радиосвязи, работу спутниковой аппаратуры, которая летает в околоземном космическом пространстве и оказывают передачу энергии по линиям… высоковольтным линиям электропередач, на передачу газа и нефти по трубопроводам – это приводит к разрывам на этих газопроводах. В то же самое время эти изменения оказывают очень существенное влияние на физиологию и психологию человеческого организма – это вот очень серьёзная, большая тема, которая существует для наших исследований.
Большие исследования проводятся геологические, но не в плане геологоразведки: мы не ищем полезные ископаемые, потому что протоколом по охране окружающей среды к Договору об Антарктике 1991-го года, эти геологоразведочные исследования запрещены. Можно проводить только научные геологические исследования – они заключаются, в первую очередь, в изучении геологической истории Антарктиды до её оледенения, потому что существует очень интереснейшая гипотеза, которая была выдвинута в конце девятнадцатого века, о том, что существовал гигантский суперконтинент – Гондвана, который образован из современных континентов: Южной Америки, Африки, Австралии, Антарктиды, полуострова Индостан, островов Мадагаскар и Новая Зеландия. Вот это был гигантский материк, который потом, в силу определённых обстоятельств, раскололся - стали континенты двигаться по территории, и вот, естественно, геологическая наука, она занимается вот историей геологической истории. Естественно, Антарктида она не сразу находилась в полярном положении, в районе Южного географического полюса – она находилась… и полуостров Индостан был одной из частей Антарктики. И потом, когда он стал двигаться на север, он столкнулся с другим суперконтинентом, который назывался Пангея. И были образованы горные системы Гималаев – из-за этого столкновения. Вот этим занимается геологическая история, для того, чтобы понять вообще прошлое нашей планеты, а отсюда и сделать определённые прогнозы с точки зрения существования различных полезных ископаемых, которые скрыты ледяным покровом Антарктики в настоящее время. Потому что мы уже знаем о том, что богатейшие залежи различных полезных ископаемых находятся как в Южной Америке (особенно в Чили), в Южной Африке богатейшая полезная… и в Индии, а также в Австралии. То есть вот анализ, сопоставление этих геологических условий даёт нам возможность спрогнозировать определённое расположение полезных ископаемых в Антарктике, но не заниматься их геологоразведкой. Я подчеркиваю – мы не нарушаем международные принятые правила и принципы.
Следующее направление – это изучение биоразнообразия Антарктики и с этим связано ещё одно новое направление исследований: так называемая биоразведка. Это изучение генетических свойств различных организмов, в основном обитающих в водах Южного океана, и на дне Южного океана, которые существуют и развиваются в экстремальных природно-климатических условиях, и использование вот этих генетических ресурсов позволяет нам создать новые типы фармакологических средств и различных пищевых продуктов, которые чрезвычайно важны для развития всего человечества.
Ну, и наконец, последнее направление, которое вот уже было начато в 21-м веке - это использование Антарктиды для создания наземной сети наблюдения за параметрами орбит навигационных спутниковых систем, которые существуют как в Соединенных Штатах Америки вот это известная система GPS (Global Positioning System, как она расшифровывается), национальная российская система ГЛОНАСС (глобальная спутниковая навигационная система, как она расшифровывается), европейская система «Галилео Галилей» и китайская система «Компас», вот которые создали уже свои собственные национальные спутниковые навигационные системы и, естественно, возможность организации сети мониторинга за состоянием параметра орбит, потому что спутники прецессируют на своих орбитах вращения вокруг Земли в силу законов силы тяжести и других процессов, которые происходят в околоземном космическом пространстве, и поэтому отслеживать этот процесс очень важно. И мы в Южном полушарии (наша страна) может проводить такие исследования только исключительно в Антарктике, потому что мы не видим в силу кривизны Земли ту область нашей планеты, которая с территории Российской Федерации, которая находится за широтой 30 градусов южной широты.
Вот такие направления исследования у нас существует в Антарктике. Поэтому тех, кого заинтересовали те работы, которые существуют в настоящее время и в Арктике, и в Антарктике, мы с удовольствием ждём. Может быть, кто-то из вас и выберет для себя свой полярный путь, свою полярную карьеру.
Понимаете, безусловно, каждый из этих регионов оставил свой след для меня, но Арктика – это в первую очередь, потому что это молодость, а молодость уже не вернуть. И, поэтому, это как первая любовь – она остаётся на всю жизнь. Но, регионы между собой – они… это только на первый взгляд они одинаковые, на самом деле они абсолютно разные регионы, по целому ряду признаков, потому что даже если мы говорим о географических признаках – то что такое Арктика? – приполюсное положение в Арктике занимает океан, который окружен двумя континентами – Евразией и Северной Америкой – континентами. В Антарктике приполюсное положение занимает континент Антарктида, который окружЁн водами океана, то есть ничем не похожи. Во-вторых, в Арктике расположено очень много рек и очень много полноводнейших рек, и очень много болот, а в Антарктике – это единственный континент на земном шаре, где нет ни рек, ни болот – просто не существует и никогда не было. Ну, может быть, было в доисторические времена, когда ещё до оледенения Антарктиды, они там были наверняка.
В плане гидрометеорологическом, в климатическом плане в Арктике система циркуляции атмосферы, естественно, погодные условия определяется четырьмя центрами действия атмосферы – это центрами низкого атмосферного давления, которые называются исландский и алеутский минимумы и двумя центрами высокого атмосферного давления – это канадский и сибирской максимумы, вот, и взаиморасположение определяет всю систему циркуляции, естественно-климатические и погодные условия, которые существуют непосредственно в арктической зоне, которые более изменчивы чем в Антарктике. А в Антарктике мы имеем господствующий антициклон, постоянный, над континентом расположенный, а вокруг него по периферии работают… по морским акваториям работает целая сеть различных циклонических образований, то есть ничего похожего нет. И, если говорить из экономических ситуаций, то мы уже касались того, что в Арктике есть и промышленность – в первую очередь горнодобывающие, огромнейшая транспортная составляющая, кроме морского транспорта, воздушного транспорта, железнодорожного, автомобильного, существует очень массовый вид – это трубопроводная коммуникация, которой в Арктике очень много. В Арктике есть крупные городские поселения городского типа – в Антарктике этого нет вообще. Сельское хозяйство тоже – в Арктике это существует, и оленеводство, и звероводство, и рыболовство, а в Антарктике в ограниченных, и только в летний сезон, существует рыболовная отрасль в короткий период антарктического лета. Что касается этнографических признаков тоже в Арктике есть коренные народы, которые там уже живут многие тысячи лет и постоянное население, которое живет вот в этих городских и поселковых образованиях. А в Антарктике никакого – ни коренных народов нет, ни постоянного населения нету, потому что все население Антарктики – это только участники национальных антарктических экспедиций, которые максимально год проводят в Антарктике. Вот и, наконец, это серьезнейшая проблема политическая: разное политическое устройство, в Арктике существуют территории суверенных государств, признанные ООН – это Норвегия, Российская Федерация, Соединенные Штаты Америки, Канада, Дания, потому что Гренландия принадлежит Дании, ну ещё арктические территории существует у Швеции, Финляндии и Исландии, но непосредственно три последних государства не имеют выхода вот непосредственно в арктический бассейн. А в Антарктике никаких признанных территорий государственных не существует, и всё управление территорией Антарктики определяется непосредственно Договором об Антарктике 1959 года, о котором мы говорили, а в Арктике она определяется с одной стороны решениями Арктического совета, но Арктический совет организован только из приарктических государств, а другие страны имеют право быть наблюдателями в этой системе, и данная система рассматривает только проблемы устойчивого экономического развития данного региона, включая все вопросы развития коренных народов, проживающих в этой арктической зоне и вопросы охраны природы. больше никакими другими вопросами Арктический совет не занимается – ни военными, ни политическими вопросами данный международный орган не занимается. В Антарктике всё решается системой Договора об Антарктике, более того – этот договор открыт для присоединения любых других государств, как я говорил уже 54 государства, представляющих все континенты земного шара, уже являются членами этого договора и этот список может быть расширен. А в Арктике расширения этого списка не может быть, поэтому международное регулирование деятельности непосредственно в Северном Ледовитом океане осуществляется всеми положениями конвенции ООН по морскому праву 1982 года, а в Антарктике вот эта конвенция… она входит в определённое противоречие с Договором об Антарктике, потому что любое прибрежное государство, следуя положениям конвенции ООН по морскому праву, имеет право заявить свои внутреннее территориальное море шириной не более 12 морских миль от условных побережий (линий побережья) далее исключительную экономическую зону шириной не более двухсот миль, от тех же условных береговых линий, и право владения на континентальный шельф. А в Антарктике таких прибрежных государств нет, поэтому никто такими правами воспользоваться не может. Вот здесь возникает определённое противоречие между этими двумя актами международного права. Поэтому какого-то различия между непосредственно Арктикой и Антарктикой… оно очень серьёзное, то есть это практически мало чем похожие друг на друга районы, тем более, что все процессы природные там в противофазе находятся – когда в Арктике зима, в Антарктике лето, и наоборот. То есть ситуация она тоже не очень похожие в связи с этим естественно когда мы будем говорить о международном сотрудничестве, я уже сказал, что международное сотрудничество – оно может осуществляться в рамках вот этих направлений устойчивого развития и охраны окружающей среды, но оно не может касаться, например, разведки и добычи полезных ископаемых, оно не может касаться военных проблем, которые в Арктике очень серьёзны, ведь Арктика рассматривается как и до сих пор рассматривается как самый перспективный возможный театр военных действий между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки – вот это очень важно. Потому что самое близкое расстояние между нашими территориями наших государств именно в Арктике, всего 86 километров ширина Берингова пролива, который разделяет американскую Аляску от российской Чукотки и через Северный полюс (географический Северный полюс) проходят самые короткие маршруты полётов стратегических баллистических ракет и стратегической авиации с ядерными носителями, понимаете, и никто от этого не откажется. И говорить поэтому, что арктическое сообщество оно сродни антарктическому сообществу – нет, конечно. Потому что у каждого государства есть свои национальные интересы в первую очередь. Поэтому различия между этими регионами, оно намного более существенно, чем кажется на первый взгляд, потому что как со стороны обывателя да это два царства снега и льда, но на самом деле и даже физические свойства и снега, и льда абсолютно разные в Арктике и в Антарктике, в силу вот этих климатических причин, о которых я говорил несколько раньше.
Какие у вас планы? Ну, какие… пожить подольше. Мне в этом году исполняется 75 лет вот, главное пожить подольше, и, как говорится, успеть написать побольше различных книг и статей – вот что самое главное. Вот я сказал – это написание книг и статей, ну я же прекрасно понимаю своё состояние здоровья, что я уже никуда не поеду – ни в какую ни в Арктику, ни в Антарктику, это уже исключено для меня… Поэтому надо просто предоставить эту возможность другим, более молодым коллегам.